Вечный призрак военного переворота
Вся современная история Турции пронизана военными переворотами. Как только «шесть стрел Ататюрка» (республиканский строй, национальное государство, единство общества, светский характер государства, государственное доминирование в экономике, ориентация на Запад), лежащих в основе идеологии кемализма, оказывались под угрозой, на политическую сцену Турции сразу же выходила армия. Именно вооруженные силы всегда выступали гарантом светского и республиканского строя и прозападной геополитической ориентации Турецкой Республики. Как только тенденции общественно-политического развития Турции начинали отклоняться от магистральных заветов Кемаля Ататюрка, армия сразу же возвращала их в «правильное» русло.
Турецкая армия инициировала военные перевороты в 1960, 1971, 1980 годах. В 1997 году армия в очередной раз вмешалась в политику, выведя на главную площадь Анкары танки, и принудила подать в отставку правительство во главе с первым происламским премьер-министром Турции Неджметтином Эрбаканом, основателем идеологии «политического ислама», будущего политического наставника нынешнего президента Реджепа Тайипа Эрдогана. В истории эти события получили название «постмодернистского переворота». В 2007 году состоялся так называемый «электронный переворот», во время которого Генеральный штаб разместил на официальном сайте меморандум с озабоченностью по поводу будущего светского строя в стране и ультиматум к «Партии справедливости и развития» с призывом не поддерживать на пост президента Турции кандидатуру Абдуллы Гюля за его принадлежность к исламистам. В итоге Гюль все же был избран на этот пост. А в результате резонансной общественной кампании по репутации армии был нанесен серьезный удар.
Сложившиеся сегодня внутри- и внешнеполитические условия в Турции вполне соответствуют необходимым условиям для очередного военного переворота. Поэтому нельзя сказать, что трагические события в ночь с 15 по 16 июля стали полной неожиданностью. Еще в конце мая в журнале Foreign Affairs была опубликована статья, в которой рассматривался сценарий, при котором турецкая армия может вмешаться во внутриполитические процессы. Ужесточение противостояния между правительством и Рабочей партией Курдистана, массовое насилие в крупных городах в западных провинциях, ухудшающееся социально-экономическое положение, усиление авторитарных тенденций могли привести к масштабным антиправительственным протестам и кризису безопасности. Согласно данному сценарию, в этих условиях армия просто не могла не вмешаться в происходящие события и как минимум вынудила бы правительство уйти в отставку.
Действительно, сегодня Турция находится не в самом лучшем положении. Наступление на демократические свободы, исламизация общественно-политической жизни, подготовка конституционной реформы, предполагающей переход от парламентской республики в пользу суперпрезидентского государства с неограниченной властью президента, развязывание гражданской по сути войны с курдским населением в юго-восточных районах страны, авантюрная внешняя политика в связи с сирийским кризисом, коллапс системы национальной безопасности — все это создало необходимые предпосылки для вмешательства турецкой армии в политический процесс.
В итоге вечером 15 июля группа военных захватила несколько объектов, перекрыла мосты через Босфор в Стамбуле, в Анкаре взяла в плен начальника Генерального штаба и еще нескольких представителей власти и начала разоружать полицию в нескольких городах. Также была захвачена студия государственного телевидения TRT, и телеведущая прочитала обращение к нации, весьма похожее на аналогичные обращения во время предыдущих переворотов: вооруженные силы Турции захватили власть в стране для того, чтобы обеспечить соблюдение основ Конституции, демократии, прав и свобод человека, верховенство закона в стране, для того, чтобы восстановить утраченную общественную безопасность.
На этом аналогии с настоящими военными переворотами, с которыми сталкивалась Турция на протяжении своей современной истории, заканчиваются. Ведь во время прошлых переворотов всегда нейтрализовывались политические лидеры, захватывался парламент, совет министров, устанавливался контроль над государственными телеканалами, а армия замещала собой все систему государственного управления.
Плохая подготовка или инсценировка?
Откровенно говоря, тактика действий мятежников вызывает определенные вопросы. Путчисты не озаботились тем, чтобы провести аресты значимых военных и политических фигур, прервать телевизионное и спутниковое вещание. Вертолеты эффектно стреляли трассирующими пулями по пустому турецкому парламенту. Сам Эрдоган покинул место своего отдыха в отеле в средиземноморском городе Мармарис всего за полчаса до штурма военными мятежниками и вылетел в Стамбул. На протяжении всего пути в небе над ним постоянно кружили самолеты, которые якобы должны были сбить самолет с президентом Эрдоганом на борту, но почему-то не сделали этого. Полиция совершенно спокойно арестовывала вооруженных до зубов военных и т.д.
Как только Эрдоган сошел со своего самолета в аэропорту Ататюрка, он заявил, что «эти действия являются милостью Аллаха для нас», которые позволят начать строить «новую Турцию». Практически с первых минут, когда еще только ничего не было известно, провластные политики начали обвинять в организации военного переворота исламского богослова Фетхулахха Гюлена и членов его движения «Хизмет», живущего с 1999 года в США, куда он был вынужден уехать из-за конфликта с турецкими военными. Все эти странности дают основание некоторым аналитикам полагать, что это была не попытка военного переворота, а его инсценировка, инспирированная самим Эрдоганом, открывающая ему дорогу к почти неограниченной власти.
Внутриполитические очертания этой «новой Турции» просматриваются уже достаточно явно. Это государство, в котором светская и республиканская по своей сути идеология кемализма будет замещена идеологией «политического ислама», а конституционный строй будет изменен с парламентской республики в пользу суперпрезидентского режима с неограниченными полномочиями президента. И для того, чтобы начать реализовывать эти планы, необходимо было избавиться от оппонентов, которые не раз вставляли палки в колеса на этом пути.
Судя по первым масштабным задержаниям, арестам и чисткам в административных, силовых и судебных ведомствах, начавшихся сразу же после подавления переворота, этот процесс идет уже полным ходом. На сегодняшний день задержаны 7,5 тысяч человек. Из них 100 задержанных — полицейские, более шести тысяч — военные, 755 — судьи, 650 — гражданские лица. Кроме того, сняты с должностей 2,7 тысяч работников судебной системы, 1,5 тысячи чиновников из Минфина и 8,7 тысяч человек в системе МВД, 30 губернаторов провинций и 47 глав районных администраций были отстранены от работы.
Был задержан генерал Бекир Эркан Ван, командующий военно-воздушной базой Инджирлик, которую использует НАТО и международная коалиция в борьбе против ИГИЛ. По обвинению в причастности к попытке госпереворота был также задержан главный военный советник президента Турции Эрдогана. Арестованы командующий 3-ей армии генерал Эрдал Озтюрк, командующий 2-ой армией Адем Худути, бывший начальник штаба ВВС были арестованы, а также бывший главком ВВС Турции генерал Акын Озтюрк. Всего задержано уже более 112 генералов и адмиралов (всего их в турецкой армии 348). 100 сотрудников Национальной разведывательной организации (MIT) отстранены от работы. Турецким госслужащим временно запрещено выезжать за рубеж без специального разрешения. Совет высшего образования Турции призвал уйти в отставку 1577 деканов во всех университетах страны. И это только первые последствия. По данным турецкой газеты Zaman, в опальных списках находятся около 25 тысяч человек.
Очевидно, что если бы все эти люди действительно были причастны к организации военного переворота, то он закончился победой мятежников. Поэтому версия о плохой подготовке отпадает сама собой. Правда, это совсем не означает, что военный переворот не готовился. Просто, возможно, Эрдогану стало об этом известно заранее, и он предпочел сыграть на упреждение, инсценировав свой псевдопереворот, чтобы иметь впоследствии вполне легальные основания для «закручивания гаек» в стране и расправы со своими оппонентами.
Враги Эрдогана
Практически с самого начала прихода к власти «Партии справедливости и развития» в 2002 году Эрдоган начал проводить целенаправленную политику по снижению роли и веса армии в общественно-политической жизни Турции. Видимо, турецкий президент извлек соответствующие уроки из опыта своего политического наставника Эрбакана, которого армия вынудила уйти в отставку в 1997 году с поста премьер-министра. Начав в 2005 году переговоры о вступлении Турции в ЕС, чтобы соответствовать европейским критериям членства, Эрдоган воспользовался этим процессом, чтобы поставить армию под гражданский контроль, ограничить юрисдикцию военных судов в пользу гражданских судов, а также начать назначать высшее военное руководство.
После так называемого «электронного переворота» в 2007 году, во время которого армия опять напомнила о том, что она все еще является гарантом светскости и демократии в Турции, турецкими властями были инициированы расследования по делу о попытках совершения военного переворота «Эргенекон» (2007) и операции «Кувалда». В рамках этого процесса были выдвинуты обвинения против более 200 отставных и действующих высокопоставленных чинов турецкой армии, которые якобы планировали в 2003 году заговор с целью отстранения от власти правящей исламской «Партии справедливости» и развития и введение в Турции военного положения. По некоторым оценкам, процессы «Эргенекон» и «Кувалда» были инспирированы и сфабрикованы по инициативе правящей Партии справедливости и развития, чтобы нанести очередной удар по позициям кемалистов и репутации армии в стране.
В 2011 году Эрдоган нанес очередной удар по армии, назначив на ключевые армейские посты своих сторонников. В знак протеста армейское руководство в полном составе ушло в отставку.
Примечательный факт, что своей политической борьбе с армией Эрдоган и его «Партия справедливости и развития» долгое время опирались на Гюлена и его движение «Хизмет». Только в 2013 году, после того как ряд последователей этого движения в силовых кругах инициировали антикоррупционные расследования против приближенных к Эрдогану политиков и членов его семьи, их пути разошлись. Начиная с массовых протестов в парке Гези в Стамбуле в 2013 году и заканчивая недавней попыткой военного переворота, турецкие власти традиционно обвиняли Гюлена и членов его движения «Хизмет» в причастности к организации этих событий. Сам Эрдоган называет движение Гюлена «параллельной структурой», стремящейся свергнуть правящую «Партию справедливости и развития». Интересно, что в 2015 году после очередной публикации гюленовцами компромата на членов турецкого правительства, Эрдоган попытался привлечь армию к борьбе с этой организацией. Однако Генеральный штаб отказался присоединяться к кампании против «параллельной структуры».
Судя по всему, в этот раз турецкие власти решили убить одной пулей сразу двух зайцев, заявив что нынешняя попытка военного мятежа была совокупностью двух переворотов — армейского и «параллельной структуры». Прогосударственные СМИ практически сразу объявили о том, что ряд арестованных военных заговорщиков, включая бывшего командующего ВВС Турции Акына Озтюрка, так или иначе связаны с движением Гюлена. Сами арестованные отрицают эту связь, как и Гюлен отрицает свою причастность к организации данного переворота, полагая, что его инсценировал сам Эрдоган для решения внутриполитических задач по подавлению своих оппонентов.
А был ли мальчик? Скорее всего — был
Существует еще одно объяснение, зачем Эрдогану мог понадобиться псевдопереворот. На самом деле военный переворот готовился. Для этого созрели все необходимые внутри- и внешнеполитические предпосылки. По какой-то причине Эрдогану стало известно об этом, и он решил сыграть на упреждение. После того, как Эрдоган сделал первый упреждающий ход, реальные заговорщики были вынуждены активировать план действительного военного переворота гораздо раньше намеченного срока.
Примечательно, что в начале августа должно пройти заседание Высшего военного совета. Ранее Эрдоган требовал от руководства Генерального штаба уволить якобы причастных к «параллельной структуре» оппозиционных военных и назначить на их место свои лояльные кадры. Руководство Генерального штаба отказывалось это делать. Параллельно среди армейских кругов нарастало недовольство планами Эрдогана превратить Турцию в суперпрезидентское государство. Продолжающая исламизация общественно-политической жизни страны, кризис безопасности, ухудшение экономической ситуации, внутриэтнические конфликты с курдами и т.д. — в все это привело рано или поздно к вмешательству армии в политический процесс. Запланированное на август заседание Высшего военного совета могло послужить необходимым поводом для решительных действий армии. Однако теперь попытка «переворота» позволит Эрдогану осуществить чистки высшего командного состава армии еще накануне Высшего военного совета.
К внутриполитическим факторам недовольства со стороны армии прибавляются и внешнеполитические. Авантюрная и деструктивная позиция Турции по сирийскому кризису и курдскому вопросу, заигрывание с «Исламским государством» и другими террористическими организациями, воюющих в Сирии и Ираке, намеренно организованные потоки беженцев в ЕС, не только создали риски и угрозы для безопасности Турции, но и для западных стран. Используя «миграционный вопрос» в качестве инструмента давления в переговорах с ЕС, по сути турецкие власти не только подорвали его единство, но и косвенно спровоцировали Brexit (выход Великобритании из ЕС), способный привести к эффекту домино и подтолкнуть другие страны к выходу из ЕС. Сюда же можно добавить и растущую изоляцию Турции со стороны Вашингтона, обусловленную во многом действиями Анкары по курдскому вопросу и сирийскому кризису (США сделали ставку на сирийские и ирасксике курдские боевые формирования в противостоянии с ИГИЛ, после чего Эрдоган предложил Вашингтону сделать выбор — или союз с Турцией, или союз курдами). Все это не может не беспокоить турецких военных, являющихся не только гарантами светскости и демократии, но и прозападной геополитической ориентации Турции. Поэтому рано или поздно турецкая армия бы в любом случае внесла свое веское слово, как она это делала на протяжении всей современной истории Турецкой Республики. И Эрдоган, судя по всему, попытался превентивно лишить ее такой возможности. Кстати, именно из-за позиции турецких военных в прошлом году не была начата военная операция против Сирии, и такая позиция явно расходилось со внешнеполитическими планами Эрдогана.
Тот факт, что турецкие власти обвиняют в попытке переворота движение Гюлена, а также ряд высокопоставленных военных фигур, так или иначе завязанных на сотрудничество с НАТО, (например командующего авиабазой «Инджирлик» генерала Бекира Эркана Вана, которая используется США и другими странами Альянса для проведения операций на Ближнем Востоке), как и сам факт блокирования работы авиабазы и американского военного персонала на ней во время подавления мятежа, свидетельствует о косвенных обвинениях в адрес США как внешней силы, причастной к организации переворота. Президент Турции заявил о возможной причастности иностранных государств к попытке военного переворота в Турции, однако не уточнил, какие страны он имеет в виду. Турецкий министр труда Сулейман Сойлу в своем твиттер-аккаунте выразил эту мысль более явно: «За переворотом стоит Америка». Сейчас турецкие власти активно требуют от американских властей выдачи Гюлена Анкаре, предупреждая о негативных стратегических последствиях для взаимных отношений, если все же Вашингтон решит этого не делать. Американские власти не спешат удовлетворять запрос Анкары, но то, с каким упорством и даже обвинениями Эрдоган требует выдачи Гюлена, подталкивает на мысль о готовящимся разрыве отношений с США.
Что будет дальше, или возможен ли Turexit?
Очевидно, что нынешние события будут иметь самые непосредственные внутри- и внешнеполитические последствия для Турции. По состоянию на сегодняшний день общее количество арестованных, задержанных или отстраненных от работы из-за подозрения в подготовке военного переворота превышает 50 тысяч человек. По результатам состоявшегося заседания Совета национальной безопасности президент Турции принял решение о введении чрезвычайного положения в стране сроком на три месяца. Согласно официальной версии, целью введения режима ЧП является проведение быстрых и эффективных мер для пресечения угроз демократии, верховенству закона, прав и свобод турецких граждан. Однако очевидно, что главный мотив — проведение масштабной кампании против оппонентов, якобы причастных к попытке военного переворота.
Подобные меры позволят турецкому президенту принимать новые законы и ограничивать права и свободы граждан в случае необходимости в обход парламента Турции. Все это создает необходимые условия для переформатирования внутриполитического поля под стратегические внутри- и внешнеполитические задачи, которые перед собой ставит «Партия справедливости и развития» и лично Эрдоган. Очевидно, что нынешнее несостоявшийся переворот и введённое ЧП будет использовано Эрдоганом для форсированного запуска конституционной реформы, предполагающую трансформации Турецкой республики в суперпрезидентское государство с неограниченными полномочиями Эрдогана.
Внутриполитические реформы, которые Турция проводила на пути вступления в ЕС в соответствие с копенгагенскими критериями (демократия, верховенство закона, права человека, уважение и защита прав меньшинств) могут быть просто свернуты. Вместо них продолжится дальнейшая исламизация всех общественно-политических сфер жизни турецкого государства на базе платформы «политического ислама», выступающей антагонистом секулярной и республиканской идеологии кемализма.
Судя по всему, оппозиционные партии («Демократическая партия народов», «Республиканская народная партия», «Партия националистического движения»), присутствующие в турецком парламенте, также будут вынуждены пересмотреть свое оппонирующее отношение к инициативам «Партии справедливости и развития», чтобы не быть обвиненными в причастности к подготовке мятежа. Это же касается и тех немногих независимых СМИ, которые остались в Турции. Кстати, режим чрезвычайного положения предполагает, запрет и требование наличия особого разрешение на печать и распространение газет, журналов, брошюр, афиш, плакатов и подобной печати, а также надзор над всеми средствами передачи информации, включая тексты, изображения, фильмы, аудио и др.
Серьезным звонком о грядущих существенных внутриполитических переменах являются неоднократно сделанные за последние дни заявления Эрдогана о готовности ввести смертную казнь для организаторов несостоявшегося мятежа — невзирая на негативную реакцию мирового сообщества, в том числе партнеров ЕС и США. Очевидно, что если «новая Турция», о строительстве которой Эрдоган заявил сразу же после восстановления контроля над ситуацией, продолжит идти в данном направлении, это будет иметь самые непосредственные внешнеполитические последствия, прежде всего, для отношений с Западом.
Усилившаяся критика ЕС за блокирование переговоров о членстве Турции, как и косвенные обвинения США за причастность к попытке переворота со стороны турецких властей может являться предвестником трансформации геополитической идентичности и смены внешнеполитических приоритетов Турции. Одного введения смертной казни, не говоря уже о конституционной реформе, хватит для того, чтобы подорвать переговорный процесс о вступлении в Турции в ЕС надолго. Подпитываемое сегодня турецкими властями недоверие к США, особенно в случае отказа выдать Фетхуллаха Гюлена, может стать поводом для пересмотра Анкарой стратегического характера отношений с Вашингтоном. А по мере растущей изоляции Турции со стороны Запада на повестке дня в скором времени может встать вопрос Turexit, предполагающий не только отказ от членства в ЕС, но и даже приостановку членства Турции в НАТО, а может даже и выход из Альянса (после Brexit этот сценарий не кажется таким уж невероятным).
Турция все больше и больше фокусируется на региональных делах, активизируя отношения с ведущими ближневосточными государствами — Саудовской Аравией, Израилем, Египтом и Катаром, у которых с США также складываются сегодня достаточно напряженные отношения (прежде всего, из-за «исторической» сделки по иранской ядерной программе, идеологом которой выступала администрация президента Барака Обамы). Сюда же необходимо добавить и неожиданную нормализацию российско-турецких отношений, в том числе и в сфере региональной безопасности. Примечательно, что согласно одной из версий, о подготовке военного переворота Эрдоган был предупрежден российской стороной, якобы перехватившей коммуникации мятежников. Если это действительно так, то вполне очевидно, какой благодарности Владимир Путин ждет от турецкого президента за его спасение. Судя по всему, после этого отношения между Россией и Турцией будут развиваться еще интенсивнее. Во любом случае кремлевские стратеги не преминут воспользуются данной ситуацией.
Поэтому сегодняшний региональный, внутри- и внешнеполитический контекст, в котором находится Турция, самым непосредственным образом благоприятствует реализации сценария Turexit. Именно вооруженные силы Турции всегда выступали гарантом прозападной геополитической ориентации Турции и ее членства в НАТО. Сегодня по ним наноситься очередной мощный удар. Это, правда, не означает, что армия не попытается взять реванш.