Политического аналитика Юрия Царика сложно заподозрить в симпатиях к критикам власти. Поэтому его взгляд на кризис, который спровоцировала странная смерть беларусского солдата Александра Коржича, показался редакции #RFRM вдвойне интересным. Несмотря на несогласие редакции со многими предположениями Юрия, мы считаем важным предоставить возможность выразить разные точки зрения на происходящие в Беларуси события и приглашаем читателей к дискуссии.
Введение
Гибель солдата в «учебке» в Печах потрясла беларусское общество. Это не первая смерть призывника за последние годы, но случай Александра Коржича стал самым резонансным.
Александр Коржич. Фото: ex-Press.by
За 7 дней обсуждения в байнете информация «просочилась» в государственное информационное пространство и свои комментарии по ситуации, пусть только через пресс-секретаря, вынужден был сделать и Александр Лукашенко. Учитывая огромную общественную значимость вопроса, а также его важность для сферы национальной безопасности (ведь на повестке дня стоит вопрос о доверии общества к национальной армии), необходимо проанализировать как развивался этот кризис - и какие уроки из него уже можно извлечь.
Хронология событий
Как сообщалось в открытых источниках, 26 сентября Александр Коржич выписался из медчасти. После этого он исчез, перестал выходить на связь с родными и близкими. 3 октября было найдено его тело в воинской части в Печах.
5 октября о гибели солдата-срочника в учебке под Борисовом сообщает TUT.by со ссылкой на письмо читателя. Комментарий по делу даёт Татьяна Белоног, официальный представитель управления Следственного комитета по Минской области. Она заявляет об отсутствии «признаков криминального характера» и о том, что основной версией доследственной проверки является суицид. Пресс-секретарь Министерства обороны Владимир Макаров ситуацию не комментирует «по этическим соображениям», лишь подтверждает факт.
6 октября сайт ex-press.by публикует письмо близкой знакомой погибшего в Печах солдата, а затем комментарий одного из друзей. Все уверены, что молодой человек в силу свойств характера, убеждений, отношения к жизни и близким людям не мог совершить самоубийство. 7 и 8 октября появляется дополнительная информация о трудностях, с которыми сталкивался А.Коржич в ходе службы.
9 октября пресс-секретарь Министерства обороны Беларуси еще раз подтверждает информацию о суициде и называет сомнения родных погибшего солдата, противоречащие основной версии следствия, «слухами и домыслами».
При этом Минобороны по-прежнему не комментирует информацию на своём сайте.
Комментарий Макарова вызвал волну публикаций, в основном – критического по отношению к ведомству характера. Следственный комитет отказался комментировать как заявления Минобороны, так и версию о насильственной смерти А.Коржича. Павел Северинец выступает с требованием наказать виновных в смерти А.Коржича.
10 октября Следственный комитет заявляет о возбуждении уголовного дела по факту смерти Александра Коржича. Министерство обороны хранит молчание. Освещение сюжета в независимых СМИ резко расширяется. Комментарии дают мать погибшего, политики и другие лица. Появляются дополнительные свидетельства нездоровой обстановки в военной части в Печах.
11 октября на фоне продолжающегося широкого освещения ситуации на сайте zvarot.by появляется петиция с требованием отставки министра обороны Андрея Равкова. Минобороны хранит молчание.
12 октября, через день после обнародования информации об открытии уголовного дела, Минобороны делает официальное заявление (размещенное на сайте ведомства). Сообщается, что «Министерством обороны приняты все меры для объективного и всестороннего расследования обстоятельств этого происшествия. Незамедлительно информация о данном факте была сообщена в Следственный комитет и прокуратуру». «В случае выявления в установленном законом порядке лиц, виновных в смерти военнослужащего Коржича А.А., они непременно будут привлечены к ответственности в соответствии с законодательством Республики Беларусь».
Одновременно опубликовано объявление о проведении 14 октября «прямой телефонной линии» с помощником министра обороны по идеологической работе Александром Гурой. Заявление Минобороны выглядит как запоздалое признание очевидного и не влияет на характер освещения события СМИ. Журналисты находят собственные сюжеты по теме. Кампания по сбору подписей за отставку А.Равкова продолжается. В этот же день Следственный комитет закрывает дело в отношении смерти другого солдата срочника, Артёма Бастюка, который погиб весной 2017 года. Данный шаг вызывает новую волну сообщений в СМИ и негативных комментариев в социальных сетях.
13 октября ситуацию вновь комментирует Минобороны, обращая внимание на идущую «антиармейскую кампанию»: при сборе подписей под петицией на сайте zvarot.by, по данным ведомства, используется специальное программное обеспечение. Сайт блокируется на основании запроса Минобороны в сервис борьбы со спамом. Ситуацию комментирует пресс-служба президента, утверждая, что дело находится на личном контроле главы государства.
14–16 октября следуют запоздалые шаги государственных органов по реагированию на ситуацию. Отстраняются от должностей и увольняются 9 человек, открываются уголовные дела. Пресс-служба президента передает соболезнования А.Лукашенко матери погибшего. Сайт zvarot.by возобновляет работу, но затем опять прекращает. Петиции за отставку министра обороны открываются на сайте petitions.by и сопровождаются другими петициями, нацеленными на расследование произошедшего и наказание виновных. Минобороны публикует новую информацию о незаконности сбора подписей под петицией за отставку министра обороны, а также о мошенничестве при сборе подписей.
Действия Министерства обороны
Таким образом, гибель Александра Коржича привела к секторальному политическому кризису. Министерство обороны и общество в значительной мере перешли в конфронтационную логику взаимодействия. В ходе кризиса под вопрос были поставлены не только компетентность руководства ведомства, но и в целом ценность Вооружённых Сил для Республики Беларусь, доверие населения к армии. Такому неблагоприятному развитию событий способствовали, прежде всего, действия самого Министерства обороны.
В частности:
- отсутствие своевременной реакции на событие и возникший в связи с ним кризис (пресс-релиз 12 октября должен был появиться на сайте ведомства 4-6 октября);
- постоянное запаздывание в комментировании событий (подтверждение версии о самоубийстве как фактически единственной 9 октября и «опровержение» этой версии заявлением Следственного комитета об открытии уголовного дела на следующий день, 10 октября);
- применение конфронтационной логики взаимодействия с обществом и медиа (тезисы об «антиармейской кампании») в качестве основной стратегии в ситуации, когда такая логика была вообще недопустима;
- полное отсутствие шагов, нацеленных на выстраивание взаимопонимания и доверия между Министерством обороны и обществом, отсутствие эмпатии (например, соболезнований со стороны министра обороны);
- полное игнорирование работы в социальных сетях;
- неоправданное использование в качестве основных механизмов обратной связи традиционных форм, таких как личный приём граждан, прямая телефонная линия;
- в целом полное отсутствие стратегии и протоколов реагирования на кризисы, подобные произошедшему.
Эти и другие недостатки в работе пресс-службы и всего так называемого «идеологического» блока Министерства обороны не только привели к тяжёлым репутационным потерям, но и способствовали дальнейшему нарастанию кризиса.
Эскалация кризиса, в свою очередь, привела к тому, что под ударом оказались отношения между армией и обществом.
На фоне недавних спорных действий пресс-службы Минобороны по освещению учений «Запад–2017» неспособность реагировать на вызовы в связи с гибелью солдата выглядит предельно непрофессионально.
Другие составляющие кризиса
Несмотря на очевидную неэффективность (и даже отрицательную эффективность) действий «идеологического» блока Министерства обороны, следует отметить, что не только эти действия стали причиной нарастания кризиса. В частности, на первом этапе кризиса важную роль сыграли действия Следственного комитета.
Именно Следственный комитет 5 октября дал первый официальный комментарий о трагедии, выдвинув версию самоубийства в качестве основной официальной версии событий. Позже СК обнародовал подробности трагедии: парень висел в петле «со связанными шнурком обуви ногами и надетой на голову майкой».
Выходит, изначальное заявление представителя СК, основанное на данных доследственной проверки, было или попыткой сокрытия преступления, или же следствием такой попытки, предпринятой со стороны должностных лиц на месте событий. И в том и другом случае есть основания для возбуждения уголовного дела.
Парадоксальным образом информация, которой располагал Следственный комитет, достаточная для возбуждения уголовного дела по факту гибели А.Коржича (опубликована СК 10 октября), не была известна пресс-секретарю Минобороны В.Макарову в момент, когда он комментировал сложившуюся ситуацию (9 октября), или не использовалась им для формулирования более взвешенного комментария.
Обратите внимание, 9 октября Следственный комитет отказывается комментировать ситуацию, а уже на следующий день заявляет о возбуждении уголовного дела.
Это свидетельствует, как минимум, о низком уровне координации информационной работы между органами государственной власти во время кризиса.
Наконец, еще более странным выглядит заявление Следственного комитета о закрытии дела Артёма Бастюка, сделанное в разгар кризиса, вечером 12 октября, прямо после публикации информации Министерства обороны о намерении наказать виновных, если таковые будут найдены. Заявление СК, таким образом, подорвало и без того шаткое доверие к сообщению Минобороны и способствовало дальнейшему нарастанию кризиса.
Требование об отставке А.Равкова: особенности момента
Важным событием, подстегнувшим эскалацию кризиса, стало требование отставки министра обороны Республики Беларусь А.Равкова.
Петиция появилась в тот момент, когда министр находился за пределами Беларуси. С 11 по 13 октября он находился в командировке в Таджикистане и не мог эффективно координировать работу ведомства.
До 11 октября, с 8 по 10 октября включительно руководство Министерства обороны было вовлечено в проведение важного визита в нашу страну министра обороны Азербайджана Закира Гасанова. А до этого, в период между появлением информации о гибели Александра Коржича и началом визита З.Гасанова (с 3 по 8 октября) представители Министерства обороны проводили личный приём граждан (лично А.Равков, 4 октября) и прямую телефонную линию (заместитель министра обороны по тылу – начальник тыла Вооруженных Сил Андрей Бурдыко, 7 октября).
Насколько можно понять из открытых источников, ситуацию со смертью Коржича там не поднимали.
Очевидно, кризис, связанный с трагической гибелью Александра Коржича, не находился в центре внимания руководства Министерства обороны из-за загруженности и недооценки «идеологическим» блоком ведомства серьезности ситуации. Помощники министра оказались не способны донести до руководителя критически важную информацию.
При этом выдвижение требования отставки А.Равкова произошло на произвольном временном отрезке, без привязки к логике развития самого кризиса. Единственной важной временной привязкой для данного события является выезд А.Равкова за пределы Республики Беларусь и, соответственно, его неспособность предпринимать активные меры по купированию кризиса (что требовало бы именно личного участия).
Контекст: совещание с силовиками
Гадать сейчас, был ли случайным призыв к отставке Равкова в то время, когда министр находился за границей, не имеет смысла. Однако обращает на себя внимание еще одно событие, которое могло быть связано со скандалом.
Фото: president.gov.by
Усиление резонанса, освещение смерти солдата государственными СМИ и изменение позиции следствия увело в тень совещание Александра Лукашенко с силовым блоком Беларуси. При том, что на совещании 13 октября силовики подверглись жёсткой критике со стороны главы государства.
Отстранение от обязанностей всего руководства Оперативно-аналитического центра и госпитализация министра внутренних дел Игоря Шуневича, вероятно, являются лишь видимой частью последствий этой встречи. Об особом характере мероприятия свидетельствовала рассадка участников, особенно – место, которое занимал руководитель Службы безопасности президента.
Очевидно, информация о совещании и жестком разговоре могла появиться в аппаратных кругах за несколько дней до самого мероприятия. В данном контексте резонанс в СМИ и требование отставки А.Равкова вполне могли быть инициированы спецслужбами для того, чтобы отвлечь внимание от их собственного «разгрома» на совещании у А.Лукашенко.
Причём, если это было так, то своей цели «наброс» достиг: обсуждение беларусскими независимыми СМИ принципиально важных событий в силовом блоке оказалось скудным и коротким, а информационная атака против руководства Минобороны – довольно масштабной и продолжительной.
Контекст: беларусско-российские отношения
Не менее важным контекстом для происходящего кризиса является общее состояние беларусско-российских отношений.
Россия не оставляет попыток обеспечить полный военно-политический контроль над Беларусью. Вспомнить хотя бы последние совместные учения в нашей стране и недовольство российской стороны
по поводу их излишне оборонительного характера.
На мой взгляд, Москва обладает обширными возможностями влияния на беларусские спецслужбы, но не может склонить высшее руководство Беларуси и военное руководство к тому, чтобы «встроиться» в российскую стратегию эскалационного доминирования на стороне РФ.
Если бы беларусская власть пошла на это, то полностью потеряла бы не только суверенитет, но и элементарную автономию в отношениях с Москвой.
В то же время российская сторона не может пойти на открытую конфронтацию с нашей страной или заставить Беларусь поддержать агрессивные намерения Москвы. Именно поэтому единственным подходящим сценарием реализации стратегических приоритетов России является дестабилизация Республики Беларусь и установление контроля российской стороны над её территорией в форме «помощи по восстановлению стабильности и конституционного порядка».
В данном контексте нынешний кризис создает приемлемые условия для реализации замысла Москвы. На фоне общего снижения внимания к Беларуси после завершения учения «Запад–2017», а также целого ряда других важных международных событий, внутренний кризис не привлекает внимания иностранных государств и создает благоприятную обстановку для активных мероприятий российской стороны.
Более того, такие активные мероприятия представляются логичными именно сейчас, когда А.Лукашенко был приглашен на саммит «Восточного партнёрства» в Брюсселе. Предотвращение дальнейшего сближения Беларуси и ЕС является одним из важнейших приоритетов внешней политики Москвы на западном направлении.
Выгодность кризиса для России не означает участия российской стороны в его организации. Помимо априори скрытого от публики влияния на спецслужбы Беларуси, нет никаких признаков интереса Москвы к происходящему. Однако визит в Беларусь директора Службы внешней разведки Сергея Нарышкина может всё-таки свидетельствовать об обратном.
Выводы и рекомендации
Таким образом, гибель Александра Коржича стала поводом для полномасштабного политического кризиса в Республике Беларусь.
Этому способствовало:
- повышенное внимание общества и СМИ к данному событию;
- непрофессиональные, несвоевременные и ошибочные действия органов государственной власти (Минобороны, Следственный комитет);
- отсутствие координации между действиями органов государственной власти.
Причём, последние два фактора 9–10 октября сыграли более значимую роль в эскалации кризиса, чем само по себе внимание СМИ.
Одним из направлений кризиса стало требование отставки руководства Министерства обороны. Данное требование было выдвинуто в момент, когда сам министр находился за пределами Беларуси. Не исключено, что выбор момента для выдвижения требования был неслучайным и связан с попыткой руководителей силовых ведомств отвлечь внимание от собственных проблем (которые стали очевидны в ходе совещания у А.Лукашенко 13 октября) и привлечь его к проблемам Минобороны.
Однако общий эффект кризиса выходит далеко за рамки как угрозы отставки А.Равкова, так и безусловных и тяжёлых репутационных потерь Минобороны. Кризис способствует подрыву взаимного доверия общества и армии, оказывает деморализующий эффект и резко снижает способность Республики Беларусь противостоять внешнему давлению и внешним угрозам. То есть, наносит серьезный ущерб национальной безопасности. Именно это последствие кризиса является наиболее опасным.
Фото: zara-bug.by
Поэтому нужно решать проблему комплексно, а не пытаться просто поскорее убрать тему из центра внимания общества.
Предложу краткие рекомендации:
Министерство обороны Республики Беларусь
1. Изменить характер информационной работы. Устранить конфронтационный тон в информационном взаимодействии с обществом. Перейти к конструктивным действиям по налаживанию доверия. Игнорировать провокационные шаги. Проявить личную заинтересованность в расследовании дела.
2. Объявить и начать кампанию по борьбе с неуставными отношениями в армии. Создать горячую линию, специальный раздел на сайте. Превратить данную задачу в приоритет работы ведомства в 2017–2018 годах. Лучше всего – под личным контролем главы государства.
3. Провести встречу министра обороны с Беларусской общественной организацией солдатских матерей, пригласив на неё родственников всех погибших на службе за последнее время солдат.
4. Пересмотреть методы информационной, воспитательной и идеологической работы. Обеспечить постоянный мониторинг информационного пространства, включая социальные сети, своевременное адекватное реагирование на возникающие поводы, опережающий характер информационного сопровождения. Принять необходимые кадровые решения.
5. Провести переоценку содержания «идеологической и воспитательной работы». Сделать акцент на гуманизм, взаимное уважение военнослужащих, патриотизм. Обратить внимание на разные этапы истории беларусского государства, национальную культуру, национальное самосознание.
Общество, средства массовой информации
Давать советы журналистам о том, как им выполнять свою работу - дело неблагодарное. Тем не менее, важно проговорить вслух несколько рекомендаций, чтобы сами читатели смогли оценить качество работы СМИ.
1. Независимо от действий должностных лиц Минобороны необходимо исключить информационные вбросы, нацеленные на дискредитацию армии в целом, подрыв доверия к ней;
2. Кампания, связанная с гибелью Александра Коржича, должна преследовать конкретные цели:
- расследование данной конкретной гибели и наказание виновных;
- системная борьба с неуставными отношениями в армии;
- введение форм общественного контроля над происходящим в армии.
Соответствующим образом должна быть организована и работа активистов, общественных и политических сил. Причем, данная работа всеми участвующими (включая государство) должна рассматриваться не как «борьба с Минобороны», а как движение на пути к улучшению беларусской армии, повышению её боеспособности и престижа.