Беларусь-Россия: сценарии эволюции «гибридного союза»

Изображение: 

Институциональные рамки

Существенные изменения в природе и отдельных аспектах белорусско-российских отношений, произошедшие после начала украинского кризиса, создают устойчивое впечатление, что в этих отношениях «возможно все». Особенно учитывая весьма вероятный транзит власти в обеих странах в перспективе пяти-шести лет.

Однако, несмотря на все перипетии и противоречия в отношениях союзников, дальнейшее их взаимодействие в обозримом будущем будет, вероятно, характеризоваться преемственностью — по крайней мере в том, что касается его институциональной основы. Такая преемственность выразится в том, что Беларусь сохранит членство в Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС), Организации Договора о коллективной безопасности и двустороннем союзе с Россией («Союзном государстве»), а также в менее жестких интеграционных структурах с участием России, таких как Содружество Независимых Государств и Шанхайская организация сотрудничества.

Выбор Минска в пользу дальнейшего участия в этих структурах будет продиктован отсутствием внятных привлекательных альтернатив (в виде европейской интеграции), а также реальными и потенциальными выгодами от такого участия. К числу последних и наиболее важных для Беларуси можно отнести перспективу создания в рамках ЕАЭС единого рынка электроэнергии в 2019 году и единого рынка газа в 2024 году (или, в ускоренном варианте, уже в конце 2022 года). Соответственно, дальнейшая (после 2024 года) перспектива участия Беларуси в интеграционных образованиях на постсоветском пространстве будет в значительной мере зависеть от того, материализуются ли эти потенциальные выгоды.

Впрочем, устойчивость институциональных рамок зависит не только от действий белорусской стороны. Хотя национализм играет все более значимую роль в российской внутренней и внешней политике, вряд ли под его влиянием Москва откажется от использования интеграционных рамок как инструмента своей внешней политики. Однако при этом российская сторона с начала 2014 года последовательно повышает для своих партнеров издержки, сопряженные с участием в интеграционных образованиях.

В наибольшей мере данная политика касается Беларуси, которая находится с Россией в наиболее тесных отношениях. Требования политической лояльности и солидарности на международной арене наносят вполне ощутимый ущерб белорусской стороне. А после того, как РПЦ использовала территорию Беларуси для объявления о прекращении евхаристического общения с Константинопольским Патриархатом, данные издержки могут начать расти экспоненциально. При этом уровень финансовой поддержки белорусской экономики со стороны Москвы столь же последовательно снижается. Все это повышает роль политических факторов в дальнейшей эволюции двусторонних отношений.

Политические и иные переменные

Стабильность институциональных рамок белорусско-российского сотрудничества маскирует политические и иные противоречия. Однако интенсивность данных противоречий в конечном счете может оказаться сильнее институциональной инерции.

Главным драйвером трансформации белорусско-российских отношений с начала украинского кризиса стала несовместимость агрессивной внешней политики России с многовекторной внешней политикой Беларуси, а также с самим существованием суверенного белорусского государства как актора, обладающего стратегической автономией на международной арене. В наибольшей мере данное несоответствие проявилось в ситуации вокруг размещения российской военной базы на территории Беларуси. Отказ белорусского руководства заставил Москву перейти к односторонним действиям, подрывающим национальную безопасность союзника. Эти действия включали размещение российских войск на границе с Беларусью, закрытие белорусско-российской границы для пересечения гражданами третьих стран, агрессивные информационные операции, ограничительные меры в торгово-экономических отношениях.

Несмотря на в целом положительные итоги белорусско-российских переговоров в ходе трех саммитов в августе-октябре 2018 года, никаких соглашений в области военно-политического сотрудничества стороны достигнуть не смогли. Это связано с тем, что никаких уступок, которые могли бы заинтересовать Москву, Минск предложить не может, поскольку они были бы несовместимы с его многовекторной внешней политикой.

Заинтересованность России в установлении одностороннего военно-стратегического контроля над территорией Беларуси является константой в двусторонних отношениях. Даже в случае самого благоприятного сценария транзита власти в России консолидация «сферы влияния» останется неизменным стратегическим приоритетом Кремля. Переменной же в данной ситуации является способность Минска противодействовать устремлениям Москвы. И наибольшее влияние на эту переменную может оказать процесс транзита власти в Беларуси.

Парламентские и президентские выборы в Беларуси, которые должны пройти не позже третьего квартала 2020 года, будут важным этапом в трансформации политического режима. Даже если действующий президент Лукашенко будет в очередной раз переизбираться, главной заботой в ходе его следующего срока станет обеспечение стабильности политической системы в «постлукашенковскую эпоху». Впрочем, не исключено, что соображения передачи власти играют ведущую роль в планах и действиях белорусского президента уже в преддверии избирательных кампаний.

Для Москвы транзит власти в Беларуси представляет возможность добиться благоприятных изменений в политике Минска. Данная цель может быть достигнута в результате мирного транзита («узбекистанский сценарий»), временной дестабилизации («кыргызстанский сценарий») или же простого ослабления политического режима в Беларуси в силу дальнейшего сокращения его ресурсной базы и распада существовавшего при Лукашенко консенсуса элит. Причем, российская сторона обладает богатым инструментарием для реализации любого из этих сценариев.

В свою очередь сохранение преемственности внешней политики при транзите власти в Беларуси является сложнейшей политической и управленческой задачей для белорусского руководства. Выбор преемника, определение институционального дизайна в «постлукашенковской» Беларуси и содержания конституционной реформы, формирование нового элитного консенсуса и стратегической повестки нового правительства — решение этих и других задач в условиях усиливающегося давления со стороны Москвы требует максимальной мобилизации, гибкости и поддержки со стороны международного сообщества. Особенно учитывая уязвимость белорусской экономики, половинчатость реформ и острый долговой кризис, грозящий в случае внешнеэкономических потрясений дефолтом национальной экономики.

Возможные сценарии

Таким образом, будущее развитие белорусско-российских отношений будет определяться следующим набором констант и каузальных переменных (Примечание: в предлагаемой модели автор исходит из относительной стабильности международных отношений и таких релевантных для Беларуси факторов, как сохранение единства Евросоюза и НАТО, воспроизводство политического режима в Украине, сохранение вовлеченности США в Восточной Европе в области безопасности и других. Хотя такая относительная стабильность вовсе не является гарантированной, описание возможных сценариев при вариациях этих факторов вышло бы за рамки формата настоящей статьи).

Константы Переменные
Внутренняя политика
Стремление Москвы повлиять на процесс транзита власти в Беларуси в благоприятном для себя направлении Способность белорусской стороны провести транзит власти, исходя из национальных интересов
Экономика
Долговой кризис и ограниченность финансовых ресурсов белорусской стороны Готовность белорусской стороны к структурным реформам экономики и сотрудничеству с МВФ
Зависимость экономики Беларуси от доступа к российскому рынку Способность белорусской стороны использовать реформы для перехода к динамичному и инклюзивному экономическому росту, улучшить социально-экономическую ситуацию внутри страны
Участие Беларуси в интеграционных образованиях на постсоветском пространстве
Внешняя политика
Многовекторная внешняя политика Беларуси, развитие отношений с Китаем, ЕС и Украиной Готовность международного сообщества (прежде всего стран ЕС и США) оказывать легитимную поддержку суверенитету, независимости и реформам в Беларуси
Безопасность
Стремление Москвы установить односторонний военно-стратегический контроль над Беларусью Степень агрессивности/рискованности внешнеполитического поведения Кремля, готовность использовать дестабилизацию Беларуси для восстановления «крымского консенсуса», в том числе — в интересах реализации транзита власти
Способность белорусской стороны гарантировать высокий уровень потенциальных издержек для российской стороны на случай ее попытки реализовать силовой сценарий в отношении Беларуси

Исходя из данной матрицы переменных, можно говорить о четырех ключевых сценариях развития двусторонних отношений.

Два из них можно назвать радикальными, поскольку они связаны с нарушением констант. В их рамках Беларусь либо утрачивает стратегическую автономию в результате давления со стороны Москвы (вплоть до реализации силового сценария); либо же в результате неудачного давления Москвы выходит из интеграционных образований на постсоветском пространстве, запуская процесс коренной трансформации как белорусско-российских отношений, так и политической карты всего восточноевропейского региона. Данные сценарии могут включать частичную утрату формального суверенитета, потерю режимом монополии на насилие внутри страны, дефолт по финансовым обязательствам и другие события. При этом, разумеется, значительно более вероятной является угроза реализации сценария доминирования России.

Два умеренных сценария предполагают сохранение стратегической автономии Беларуси и описывают вариативность по такому критерию, как способность обеспечить повышение качества управления.

В «оптимистичном» сценарии белорусскому руководству удается при поддержке международного сообщества провести транзит власти без существенных издержек и удачно интегрировать экономические реформы и либерализацию в повестку дня нового правительства при сохранении устойчивости режима и монополии на применение насилия внутри страны. Данный сценарий предполагает расширение стратегической автономии Беларуси в отношениях с Россией при сохранении институциональных рамок этих отношений.

В «пессимистичном» сценарии в силу действия тех или иных факторов транзит власти оказывается сопряженным с резким ухудшением качества управления, торможением или отказом от реформ, возможным дефолтом по обязательствам, социальными протестами, утратой монополии на насилие. Соответственно, данный сценарий предполагает сокращение автономии Беларуси в отношениях с Россией.