Равноправное партнерство или присоединение?

Предыдущий год для российско-белорусских отношений завершился на довольно тревожной ноте, когда на фоне затянувшегося кризиса в двусторонних отношениях, вызванного целым рядом причин экономического и политического характера, Москва стала настаивать на углублении и ускорении интеграции двух государств в рамках Союзного государства. Наряду с этим некоторые российские эксперты под занавес года открыто заговорили о необходимости смены несговорчивого президента союзной страны.

О причинах и возможных последствиях нынешнего кризиса российско-белорусских отношений в интервью газете «Каспiй» поведал известный белорусский эксперт, директор Центра стратегических и внешнеполитических исследований Арсений Сивицкий.

— Как бы вы оценили внутриполитическую ситуацию в Беларуси по итогам 2018-го, исходя из того, что в ближайшие два года в стране пройдут парламентские и президентские выборы?

— Судя по внутриполитическим сигналам, которые исходят как от действующего президента Александра Лукашенко, так и от ряда оппозиционных игроков, предвыборная кампания уже стартовала, даже несмотря на то, что пока еще нет четкого календаря проведения избирательных кампаний. Также, судя по их активности, можно заключить, что первыми, вероятно, пройдут президентские выборы — в 2019 году, а в 2020-м — парламентские. Хотя по законодательству президентские выборы в Беларуси должны состояться не позднее 30 августа 2020 года, а выборы депутатов нижней палаты парламента — не позднее 6 сентября 2020-го. Ранее заявлялось, что эти кампании будут разведены во времени.

Если говорить о поведенческой стратегии Александра Лукашенко, то в последнее время было сделано несколько шагов, свидетельствующих о подготовке президентской избирательной кампании. Прежде всего, это переформатирование правительства с приходом полностью обновленного экономического блока, представленного новым премьером Сергеем Румасом. Он, по сути, сейчас возглавляет команду технократов — сторонников рыночных реформ, призванных усилить реформирование белорусской экономической модели с точки зрения создания параллельной экономики.

Дело в том, что в белорусской экономике по-прежнему играет ведущую роль госсектор (как правило, это промышленные и сельскохозяйственные предприятия), находящийся в глубоком кризисе в силу своей неэффективности. Потому задачей обновленного правительства является выстраивание параллельной экономики, а для этого необходимо создать соответствующие рыночные условия для ее развития.

Поэтому, если посмотреть на план деятельности правительства, то много внимания уделено либерализации условий для развития малого и среднего бизнеса. Также делается ставка на развитие особых экономических зон со специальными льготными режимами налогообложения, призванных привлечь стратегических инвесторов с новейшими технологиями. Это и Китайско-белорусский индустриальный парк «Великий камень», «Парк высоких технологий» (IT), указ о развитии Оршанского района.

Во-вторых, смена мэра Минска, произошедшая в конце ноября 2018 года. Андрей Шорец был отправлен в отставку, его пост занял Анатолий Сивак, бывший министр транспорта и коммуникаций. И это понятно, ведь Минск, будучи столицей, является центром политических событий и политической борьбы. Все-таки здесь проживают два миллиона жителей, и от итогов голосования в Минске во многом будет зависеть исход президентских выборов. Поэтому важны не только техническая подготовка и проведение электоральной кампании, но и обеспечение стабильности в ходе выборов. А за это, в том числе, ответственен мэр.

В-третьих, частые совещания, которые сейчас проводит Лукашенко с различными министерствами и ведомствами, требуя повышения эффективности их деятельности. Сюда же необходимо добавить такой традиционный элемент предвыборной кампании президента, как борьба с коррупцией.

С этой точки зрения предвыборная кампания Лукашенко стартовала.

Что касается ситуации в противоположном лагере, то сегодня белорусская оппозиция находится в сложных условиях. В первую очередь это связано с тем, что оппозиция теряет внешнюю поддержку. Внутри страны оппозиция и так не очень популярна в силу объективных и субъективных причин. В частности, несмотря на рост протестных настроений, оппозиция не способна конвертировать этот протест в свою поддержку. Главная проблема всех оппозиционных сил заключается в том, что они долгое время опирались на внешнюю поддержку со стороны доноров на Западе и частично со стороны России. Однако в последние годы, начиная с 2014-го, Запад пересматривает свою позицию в отношении действующей власти. Это связано с тем, что повестка безопасности на фоне российско-украинского конфликта и конфронтации России с Западом серьезно переформатировала весь спектр отношений с Беларусью.

Лукашенко сформулировал гарантии безопасности сначала Украине, а потом и всем соседям, заключающиеся в запрете использования Россией территории Беларуси для военной агрессии против других стран. Понятно, что это было позитивно встречено на Западе и оценено по достоинству. Это во многом позволило начать процесс нормализации отношений. К тому же добрые услуги президента по предоставлению переговорной площадки (Минский процесс) также способствовали выведению Беларуси из международной изоляции со стороны Запада.

Принимая во внимание, что именно Лукашенко является гарантом существующего статус-кво, многие западные страны перестали воспринимать его в качестве «последнего диктатора Европы», как это было ранее, а начали относиться к Беларуси как к донору региональной стабильности и безопасности, а к самому Лукашенко — как гаранту этого хрупкого равновесия.

Понятно, что оппозиция, не имеющая никаких рычагов влияния на принятие решений, тем более в сфере безопасности, на этом фоне потеряла свое значение в глазах Запада.

В итоге стратегия была подкорректирована, и сейчас Запад пытается непосредственным образом влиять на внутренние процессы в Беларуси, рассматривая именно белорусскую власть в качестве партнера в этом диалоге. В силу этого отношения с официальным Минском были разморожены со стороны Брюсселя и Вашингтона. Даже начался диалог по правам человека, который было сложно себе представить еще несколько лет назад.

— Получается, что Лукашенко уже устраивает Запад на посту главы государства, но продолжает ли он устраивать Россию и стоит ли в этом смысле ожидать вмешательства Москвы в грядущие президентские выборы в Беларуси?

— Проблема в том, что Россия сейчас пересматривает характер стратегической сделки, которую обе страны заключили в середине 90-х. Смысл этой сделки заключалась в том, что Минск отказывался от интеграции в ЕС и НАТО, обязывался принимать участие в интеграционных процессах вместе с Москвой на постсоветском пространстве и выполнял определенные оборонительные функции РФ на западном направлении. За это Беларусь получала существенные скидки на российские энергоресурсы, доступ для своих товаров на российский рынок и практически неограниченную финансово-кредитную поддержку. То есть за то, что Минск не создавал никаких стратегических угроз для России в отличие от других бывших советских республик, принявших решение интегрироваться в ЕС и НАТО, он получал экономические преференции. Грубо говоря, следуя формуле «геополитическая лояльность в обмен на экономическую поддержку».

Но начиная с 2014 года Москва начала пересматривать сделку с Минском. И это заключается не только в пересмотре цен на энергоносители для Беларуси в сторону их повышения, но и в создании барьеров для белорусской сельскохозяйственной и промышленной продукции на своем рынке, а также существенное сокращение кредитной составляющей прежней сделки.

Наряду с этим мы видим и военно-политическое давление, связанное со стремлением усилить односторонний контроль над Беларусью. В качестве примера можно привести вопрос создания российской военной базы на территории страны, который Москва актуализировала в 2015 году за неделю до президентских выборов. При этом с чисто военно-технической точки зрения эта база совершенно не нужна. Она имеет смысл лишь с точки зрения усиления геополитического контроля над Беларусью. Тем более что в 2015 году еще не было никакой речи о создании «форта Трампа» в Польше, а решение о развертывании четырех мультинациональных батальонных тактических групп НАТО в Польше и странах Балтии еще не было принято. Таким образом, желание россиян разместить свою военную базу в Беларуси никак не было связано с динамикой военно-политической обстановки в регионе. Сюда же необходимо добавить и одностороннее развертывание Кремлем с 2015 года российских войск близ белорусской границы, а также создание полноценной пограничной инфраструктуры с российской стороны.

Сегодня устами высшего политического руководства России, прежде всего президента Владимира Путина, премьер-министра Дмитрия Медведева, первого вице-премьера Антона Силуанова и вице-премьера Дмитрия Козака, сформулирован ультиматум, согласно которому любая значительная поддержка белорусской экономики, в том числе скидки на энергоресурсы, возможна лишь при условии дальнейшего углубления интеграции в рамках так называемого «Союзного государства», договор о котором был подписан в 1999 году, но так и не доведен до логического конца.

По сути, это означает возвращение к идее общего государства с принятием Конституционного акта, созданием единых наднациональных институтов в виде президентства, парламента, Вооруженных сил, спецслужб, валюты и т.д.

В нынешних условиях это, безусловно, будет означать подрыв суверенитета и независимости Беларуси и инкорпорацию в состав России, на что Александр Лукашенко не готов пойти как в силу объективных, так и субъективных причин.

Однако этот ультиматум сформулирован и уже открыто озвучен. А с учетом того, что сегодня мы находимся в процессе серьезного переформатирования отношений с Россией, когда она из союзника превращается в источник вызовов и угроз национальной безопасности и стабильности, это может подтолкнуть официальный Минск начать президентскую избирательную кампанию в 2019 году и не ждать 2020-го.

Дело в том, что будущий год в плане вызовов и рисков кажется более предсказуемым, чем любой другой последующий. В частности известна цена на газ до конца 2019-го и известны первые потери Беларуси от реализации налогового маневра в нефтяной сфере России на будущий год. Если в будущем году мы потерям 300-500 млн долларов (это лишь прямые потери, косвенные еще никто не считал), то сумма прямых потерь в 2020 году составит уже 600-800 млн долларов, и с каждым годом эти потери будут расти, вплоть до 2025-го, суммарно достигнув отметки 10-12 млрд долларов США.

Таким образом, с этой точки зрения социально-экономическая обстановка более предсказуема в 2019 году. Это становится наиболее очевидным на фоне последних заявлений Кремля о том, что он не собирается компенсировать потери белорусской стороне без углубления интеграции.

— Есть мнение, что в 2024 году, когда подойдет к концу второй срок президентства Путина, он, чтобы остаться у власти, может возглавить Союзное государство РФ-Беларусь. Насколько это соответствует реальности?

— Эту историю начал раскручивать сам Кремль. Во-первых, околокремлевские политологи первыми заявили о том, что создание Союзного государства в 2024 году и переход Путина в качестве главы на эту должность может стать одним из сценариев транзита власти в РФ наряду с другими тремя: условный преемник, создание Госсовета и изменение конституции с отменой ограничений. Причем я бы не исключал и того, что транзит власти в России может протекать как комбинация нескольких или даже всех перечисленных сценариев.

Во-вторых, смена российского посла в Минске на Михаила Бабича, тяжеловеса с серьезным политическим и силовым бэкграундом, которого прислали с вполне конкретной миссией отслеживать внутриполитические процессы, отношения Беларуси с внешним миром и предлагать определенные механизмы углубления как экономической, так и военно-политической интеграции в рамках Союзного государства.

Такая миссия была сформулирована во время встречи Бабича с Путиным перед его приездом в Минск.

В-третьих, имеется проблема рейтинга Путина и правящей элиты, серьезно упавшего в последние годы, и что более тревожно, он находится на уровне конца 2013-го — начала 2014 года, то есть на уровне, предшествующем началу российско-украинского конфликта. А на фоне социально-экономических проблем в России, которые будут только нарастать в последующие годы — под влиянием как внутренних структурных проблем, так и внешнеполитического фона, все это подталкивает российские власти думать над разработкой нового социального контракта.

Дело в том, что «крымский консенсус» — тот социальный контракт, который возник в результате присоединения Крыма, уже исчерпал свой эффект. Социологические опросы показывают, что все большее число российских граждан обращает внимание на внутренние социально-экономические проблемы. А так как никакой иной позитивной повестки дня Кремль не может предложить в плане экономического развития, то логично предположить, что новый социальный контракт также будет геополитическим. И в этом плане многие российские стратеги рассматривают Беларусь как удобный и простой вариант решения широкого спектра российских проблем — рейтинга, нового контракта и транзита власти.

Тем более что сейчас в российских СМИ часто можно встретить информацию о том, что прямая и непрямая поддержка Москвой Минска за эти годы достигла 120-150 млрд долларов, по разным оценкам. Это дает основание Кремлю считать, что они, по сути, уже купили Беларусь, а единственный фактор, мешающий им овладеть страной, — это Лукашенко.

Кроме того, среди военно-политического истеблишмента РФ циркулирует мысль о том, что Запад пытается оторвать Беларусь от России, зафиксировать ее в своей зоне влияния и по этой причине необходимо что-то предпринять.

О действиях, которые необходимо предпринять для предотвращения этого сценария, недавно рассказали эксперты Центра военно-политических исследований МГИМО, предложив организовать смену режима в Беларуси с приходом более пророссийского политика, который будет углублять интеграцию с РФ. А если это не получится, то Кремлю необходимо быть готовым ближе к 2024 году реализовать что-то наподобие «крымского сценария» в отношении Беларуси, то есть провести силовую операцию.

Несомненно, все эти сценарии не могут не настораживать и не вызывать опасения. Тем более что они сопровождаются вполне конкретными действиями со стороны Кремля в экономической, информационной, военно-политической сферах.

— Но будет ли Кремль ждать 2024 года или активизирует свои действия по смене власти в Беларуси уже на ближайших президентских выборах в 2019-м?

— Сигналы, которые РФ посылает, говорят о том, что так или иначе Москва будет вмешиваться в электоральный процесс в Беларуси. Для этого помимо форм экономического, военного и политического давления Кремль активно развертывает инфраструктуру информационного влияния на настроения белорусских граждан.

Однако есть некая надежда на то, что в силу двух электоральных кампаний в Украине в текущем году: в марте — президентские, а в октябре — парламентские, российские власти будут больше сфокусированы на украинских выборах. Для Москвы это самый главный приоритет сейчас.

Но, безусловно, это не означает, что Кремль параллельно не будет работать по Беларуси. Однако во многом решение о силовом или не силовом вмешательстве в белорусские выборы будет приниматься по итогам вмешательства в украинские выборы.

— Какие цели будет преследовать возможное вмешательство России в украинские выборы?

— Основная цель — приведение к власти условной коалиции «Тимошенко — Медведчук», которая с точки зрения Кремля будет договороспособной, с которой можно сесть за стол переговоров и навязать выполнение «минских соглашений» в кремлевской интерпретации. А также вынесение проблемы Крыма за скобки. Если в результате двух выборных кампаний Россия сможет этого добиться и «Минские соглашения» Киев начнет реализовывать так, как этого желал бы Кремль, то это даст возможность Москве начать требовать от ЕС начала процесса пересмотра санкций в пользу их отмены. Вероятно, в этих условиях РФ пока воздержится от того, чтобы идти на реализацию каких-то резких сценариев в Беларуси, за которой сейчас следит весь мир, особенно США.

С другой стороны, мы видим, что президент Украины Петр Порошенко понимает происходящее и пытается эту игру сломать, в том числе и посредством введения военного положения, постаравшись воспользоваться «керченским инцидентом», а по факту — актом прямой военной агрессии со стороны России против Украины в своих интересах.

В этих условиях у Беларуси есть 4-6 месяцев, в течение которых необходимо подготовиться к жестким действиям со стороны России. Ведь даже если у Москвы все пройдет идеально в Украине, они не забудут о Беларуси. По-прежнему усиление геополитического контроля над Беларусью является для Кремля одним из главных стратегических приоритетов, а для этого можно сыграть в ту же карту, что и в Украине, стремясь продвинуть во власть такую группу политиков, которые по риторике будут прозападными, но в реальности ориентируются на Россию. Как пример — фактор Тимошенко в Украине или Иванишвили, пришедшего к власти в Грузии в 2012 году.

Вместе с тем после 2014-го, когда Россия применила военную силу в отношении дружественного государства — Украины, нельзя исключать никаких сценариев, даже самых силовых со стороны Кремля в отношении Беларуси. Тем более что сегодня достаточно данных и оснований, чтобы говорить об их подготовке Кремлем.