История интеграционных процессов Беларуси и России с момента исчезновения СССР насчитывает существенное количество инициатив, которые не в полной мере вырабатывают свой потенциал, и превращаются, скорее, в инертный продукт политической воли представителей высшего руководства сторон вместо того, чтобы эволюционировать в действенный механизм по развитию многоотраслевого сотрудничества. В силу этого краеугольные вопросы взаимодействия двух стран в рамках ЕАЭС на протяжении четырех лет не находили своего разрешения, что, в конечном счете, и привело к напряженности в диалоге Минска и Москвы после того, как Беларусь справедливо потребовала соблюдения базовых соглашений. В частности, претензии белорусского руководства основаны на использовании Россией широкого инструментария государственного протекционизма, что создает барьеры на пути движения товаров, услуг, капиталов, рабочей силы, а также препятствует формированию общих отраслевых рынков союза.
Для достижения изначальных интеграционных целей белорусский истеблишмент, вероятно, решил оказать посильное давление на российскую сторону, частично вынося повестку сотрудничества в публичную среду. Особенно явно данная тенденция преобладает во внешнеполитической активности Беларуси на протяжении ноября-декабря 2018 г. Это может быть обусловлено высоким резонансом по поводу участившихся встреч В. Путина и А. Лукашенко, результаты которых говорят о том, что стороны не находят консенсуса. Анализируя тянущуюся напряженность, внимание следует уделить нескольким новейшим развитиям ситуации.
27 ноября в ходе встречи с главами правительств государств, входящих в ЕАЭС, А. Лукашенко заявил, что основные проблемы союза известны, однако существует много неосуществленных планов, не позволяющих говорить о полноценности экономического союза. Ожидаемо акцент был сделан на недопустимости создания барьеров на внутреннем рынке. Без внимания в этом плане не осталось недавнее решение Евразийской экономической комиссии по продлению действия изъятий из национального режима в сфере государственных закупок. Срок был продлен на очередные два года, хотя ранее применение изъятий предполагалась как исключительная мера.
Однако основной упор был сделан на важности создания общих энергетических рынков. Этот вопрос был поднят с учетом невыгодного ценообразования поставок газа для Беларуси. Дело в том, что в структуре цены на газ плата за транспортировку по территории России составляет порядка 70%. В денежном выражении транспортировка данного энергоресурса для Беларуси стоит 3 доллара (1 тыс. куб. м. /100 км) в то время как внутренний тариф в России в три раза меньше.
Обратить внимание стоит и на публично высказанное президентом ожидание, что подписи под программами формирования общих рынков газа, нефти и нефтепродуктов будут поставлены 6 декабря в рамках заседания Высшего Евразийского экономического совета в Санкт-Петербурге. Однако этого не произошло.
После того, как стало известно, что подписания все же не состоится, президент сделал довольно однозначное заявление: «... Наш Союз образовался на определенных свободах — передвижения рабочей силы, капитала, товаров и т.д. И самое главное, о чем мы договаривались по экономике, — что все субъекты хозяйствования и люди будут иметь равные условия. Нет равных условий — нет Союза».
Важно обратить внимание на то, что Беларусь выработала и готова продвинуть механизм, суть которого заключается в предоставлении ЕЭК полномочий принимать действенные решения в случае повторного введения страной ЕАЭС каких-либо ограничений или продления уже действующих. По плану данная мера позволит разрушить благоприятные условия для развития протекционизма на общем рынке.
Факт существующей напряженности также подтверждается активным формирование консолидированной позиции российских властных кругов в открытом информационном пространстве.
13 декабря на заседании Совета министров Союзного государства российский премьер Д. Медведев сослался на договор 1999 г. о создании Союзного государства заявляя, что Россия готова и дальше продвигаться по пути строительства Союзного государства. Особую озабоченность в экспертной среде вызвало мнение политика о том, что у стран «должна быть единая валюта, единый суд, единая таможня». Дело в том, что формат Союзного государства в течение долгого времени был в фазе низкой активности касательно интеграционного сближения. Данное заявление возможно расценивать как особый маневр Кремля по перенесению проблемного поля из среды ЕАЭС в сферу деятельности СГ. В ответ на это белорусская сторона в лице главы государства ответила не менее решительно: «Шантажировать нас, пытаться наклонять, стать коленом на грудь бесполезно. Мы должны идти к интеграции во имя единения наших народов. Не могу пойти на закулисные махинации, все должно быть честно и открыто».
К посылу о более тесной интеграции с набором тех же аргументов присоединился и министр финансов России А. Силуанов. В сравнении с заявлением Д. Медведева министр обозначил более прямую связь между интеграционными ожиданиями от Беларуси и экономическими выгодами для Минска. «Налоговый маневр — наше внутреннее дело. Если вы хотите, чтобы мы создавали такие же условия для ваших нефтепереработчиков, как у нас, давайте, чтобы это двигалось равновыгодно». Данное заявление вызывает некоторую озабоченность, поскольку либо говорит о непонимании ситуации в Беларуси, либо о провокации. Официально подтвержден факт, что Беларусь в течение трех лет действия российского налогового маневра потеряла около $4,5 млрд. До 2024 г. потери увеличатся еще на $10,5 млрд.
Затем было объявлено недоверие белорусской таможне: «Все эти растворители, санкционка идет к нам, подакцизные товары, сигареты, наши рынки заполняют». В добавок было отмечено, что Беларусь не полностью выполняет условия союзного договора 1999 года, который предусматривал создание единой налоговой, таможенной, денежно-кредитной, акцизной, экономической политики: «Все это элементы нашего союзного договора от 1999 года, там все это прописано, но не выполняется». Такого рода критика говорит о серьезном давлении на Беларусь и крайне несвойственна для управленцев подобного уровня.
Еще одним мероприятием, заслуживающим внимания, стало совещание по вопросам сотрудничества с Россией, где президент Беларуси проявил сдержанность, отметив, что Россия для Беларуси является ключевым внешним партнером: «Я уже не говорю братским государством, потому что, как меня информируют, в России это не воспринимается. Якобы пришли новые люди, которым это понятие неприемлемо. Что же, будем партнерами». Также косвенно был дан ответ на обвинения Беларуси в торможении интеграции в рамках Союзного государства, отмечая, что многие предложения белорусской стороны о более тесной интеграции не были поддержаны самой Россией. Затем президент вновь обратился к энергетической проблематике и подчеркнул, что российское руководство фактически сорвало планы, согласно которым стороны должны были договориться по цене на газ и решению нефтяных вопросов по налоговому маневру до 2019 г.
Также примечательна несогласованность в публичном освещении договоренностей сторон. А. Лукашенко отмечал: «И мне лично, и Правительство это не отрицало, было жестко обещано: „Мы (Россия. — Прим.) никогда не пойдем на ухудшение экономической ситуации в Беларуси, и мы компенсируем потери от налогового маневра“». Однако российская сторона через каналы СМИ опровергла данное заявление. Пресс-служба правительства РФ сообщила: «Еще раз хотим отметить, что никаких договоренностей о выплате компенсации Белоруссии в связи с налоговым маневром в нефтегазовой отрасли РФ никогда не было. Договоренность состояла в том, чтобы обсудить этот вопрос».
К концу 2018 года состоялось 2 встречи президентов, которые не принесли результатов, однако существенным образом снизили градус напряженности в сотрудничестве. 25 декабря стороны поговорили о перспективах развития сотрудничества и договорились встретиться 29 декабря. Однако и в назначенную дату стороны не огласили существенных достижений. Единственным относительным результатом по итогу двух встреч стало создание совместной рабочей группы по решению спорных вопросов, однако не до конца понятно, каким коренным отличием данная группа будет обладать в сравнении с традиционным форматом переговоров. Два раунда закрытых дискуссий между президентами суммарно составили около 8 часов и поверить в полное отсутствие договоренностей сложно. Следует полагать, что множество спорных вопросов в двусторонней повестке будут разрешены единовременно и лягут в основу действительно крупного соглашения.
Таким образом, информационное поле перенасыщено циркулирующей на высшем уровне риторикой, которая по своей проблематике охватывает повестку сотрудничества в рамках ЕАЭС и СГ. Для российского руководства очевидно желание Беларуси сохранить существующий уровень суверенитета, при этом получив в полном объеме экономические выгоды в составе ЕАЭС. Однако нерешенность ключевых вопросов в этот раз говорит о принципиальном позиционировании интересов двумя сторонами.